Новое ужесточение мер по усыновлению (опеке)

Новое ужесточение мер по усыновлению (опеке)
Ведущий: Костицина Наталья
Гости выпуска: Уварова Лада , Любарова Анна , Цыганкова Юлия , Александра, Мария

Н. КОСТИЦИНА: 13 часов 9 минут, у микрофона Наталья Костицина, здравствуйте! Изменения в московском эфире, поэтому новости будут выходить в каждые пятнадцать минут после последних событий, приговора Навальному и Офицерову, и, естественно, в пятнадцать минут мы прервемся на краткий выпуск новостей. У нас сегодня в студии несколько гостей, еще нескольких мы ожидаем по телефону, и мы будем говорить о новом ужесточении мер по усыновлению (опеке) — те изменения, которые внесены в федеральный закон под номером 167. И у нас в студии Юлия Цыганкова, заместитель председателя регионального общественного движения «Петербургские родители». Здравствуйте, Юля.

Ю. ЦЫГАНКОВА: Здравствуйте.

Н. КОСТИЦИНА: И мы ожидаем по телефону Ладу Уварову, руководителя этого общественного движения. У нас Анна Любарова, представитель приемных родителей. Здравствуйте, Анна.

А. ЛЮБАРОВА: Здравствуйте.

Н. КОСТИЦИНА: У нас две мамочки, у которых приемные дети, это Мария и Александра, ну, и по понятным причинам…

МАРИЯ: Здравствуйте.

АЛЕКСАНДРА: Здравствуйте.

Н. КОСТИЦИНА: Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте. …я не называю фамилии, но в нашей стране всегда найдутся добрые люди, ну, вообще как бы которые могут открыть различного рода тайны усыновления, да? Значит, ну, чтобы вы не удивлялись, почему я не называю фамилий. И еще раз напоминаю, что у нас будет несколько человек и по телефону. И я, во-первых, конечно, потрясена тем, как вы быстро сорганизовались, ну, буквально, там, в течение вчерашнего получаса, чтобы придти и рассказать, и, в общем, что называется бить во все колокола вот по тем изменениям, которые внесены вот в этот федеральный закон.

А. ЛЮБАРОВА: Ну, с вашей помощью.

Н. КОСТИЦИНА: Да. Суть можно рассказать, вот, буквально в двух словах, чтобы было понятно? Кто начнет?

МАРИЯ: Да, можно я расскажу? Дело в том, что, в принципе, сами поправки, они вполне лояльны, они действительно упрощают во многом усыновление для многих, но есть одна поправка, которая вызвала вот этот шквал. Она заключается в том, что если раньше только приемные родители, кандидаты в приемные родители собирали документы, вот, медицинские на доказательства, то, что они здоровы и могут принять ребенка, то сейчас по этой поправке еще и все совместно проживающие с ними в одной квартире должны не иметь определенного перечня заболеваний, и в этот перечень входят такие заболевания, как ВИЧ+, гепатит C и гепатит B. Этот перечень 1996 года. Вот, и получилось так, что очень много семей, которые уже сейчас имеют приемных детей ВИЧ-положительных, они теперь по этому закону не могут вообще никакого ребенка взять, они не могут усыновить тех детей, которые…

Н. КОСТИЦИНА: Ни здорового, ни ребенка, у которого диагноз такой, да?

МАРИЯ: Никакого, вообще никакого. Да, то есть им отказывают в заключении только на основании того, что у них уже в семье проживает ребенок с таким заболеванием. Они не могут усыновить тех детей, которые у них уже проживают, то есть, они с ними живут, но усыновить их они не могут, опять же, по этой поправке.

А. ЛЮБАРОВА: То есть, они взяты под опеку, а усыновить не могут.

МАРИЯ: Да. Вот, а те, кто, например, сейчас подумывает взять ребенка, они…

Н. КОСТИЦИНА: Они уже будут думать над тем, чтобы не брать ребенка с ВИЧ, да?

МАРИЯ: Да, да. То есть, этот ребенок будет в семье у них последний, потому что они сейчас к своим здоровым детям могут взять ребенка с ВИЧ, никто им это не запрещает, но после этого они ни одного ребенка взять уже не смогут — ни здорового, ни с ВИЧ, ни с какими другими заболеваниями. То есть, именно вот эта поправка, она и вызвала вот этот шквал возмущений, потому что, по сути получается, что если у нас детей с ВИЧ до сих пор берут не очень хорошо в нашей стране, то теперь их не будут брать вообще. И дети, по сути, они здоровы, они хорошо развиты, они вполне социализированы, то есть, за исключением вот этого диагноза… они будут расти в детских домах, а те дети, которые… Ну, вообще, если человек с ВИЧ, он принимает терапию, если он состоит на учете, если он соблюдает определенные правила жизни, то он для общества не опасен, заразиться в быту вообще не реально, практически не реально. То есть, у него вирусная нагрузка находится на минимуме, он... Такие дети ходят в детские сады, даже те, которые живут в детских домах, они ходят в школы с обычными детьми, взрослые люди работают в офисах… И они будут расти в детском доме, то есть, их брать не будут.

Н. КОСТИЦИНА: Это Мария. Мария, мать приемных детей.

МАРИЯ: Да. Нет, у меня здоровые дети, но я сейчас собираю документы на следующего ребенка и как бы, ну, подумываю… то есть, вот те дети, которых я рассматриваю, как бы в их перечне есть дети с ВИЧ. Сам диагноз меня не пугает, но меня очень беспокоит, что, взяв такого ребенка, в дальнейшем я уже не смогу взять никого.

Н. КОСТИЦИНА: Александра, вы тоже мама, да?

АЛЕКСАНДРА: Да, да.

Н. КОСТИЦИНА: И приемных, и свои детишки у вас?

АЛЕКСАНДРА: И приемных, и своих, да. У меня…

Н. КОСТИЦИНА: Почему вы обеспокоены этой ситуацией?

АЛЕКСАНДРА: Ну, ситуация такая же. У меня двое детей, имеющих такой диагноз, и даже если я захочу взять третьего ребенка с тем же диагнозом… То есть, судя по этому закону, получается, что мне его не дадут, даже ВИЧ-позитивного ребенка к ВИЧ-позитивным детям уже. Потом, конечно, ужасает, что ВИЧ-инфицированным детям закрывается дорога в семью вообще этим законом. Вот, например, я взяла детей из одной группы в детском доме, за последний год из этой группы взяли восемь человек детей из десяти, забрали в семьи. Из них только один ребенок успел уйти на американское усыновление, вот, до еще принятия «закона Димы Яковлева», вот, остальных семерых забрали русские семьи. Вот, но там осталось еще полно детей, и что с ними будет? Есть желающие их взять, и как теперь это всё будет выглядеть?

Н. КОСТИЦИНА: Я попрошу сейчас нашего звукорежиссера Сергея Бабайкина позвонить по телефону и связаться по телефону с Ладой Уваровой, которая непосредственно является руководителем общественной организации «Петербургские родители»…

А. ЛЮБАРОВА: И приемной мамой.

Н. КОСТИЦИНА: И сама приемная мама. Вот, скажите мне, пожалуйста, судя по тому, как вы собрались все, то есть, эта ситуация взволновала, в общем, не единичных приемных родителей, а всех приемных родителей?

А. ЛЮБАРОВА: Массу родителей по всей стране.

МАРИЯ: Массу родителей.

Н. КОСТИЦИНА: Потому что даже судя по тому, что вы мне принесли список, которые готовы говорить по телефону и бить во все колокола…

А. ЛЮБАРОВА: Причем со всей страны, не только в Петербурге.

Н. КОСТИЦИНА: Да, и по всей стране.

МАРИЯ: Нет, но судя по форуму, это и Екатеринбург, и Москва сейчас уже бьет во все колокола.

Н. КОСТИЦИНА: Есть у нас Лада Уварова? Ну, сейчас будем созваниваться тогда по телефону с Ладой Уваровой. Давай мы так сделаем — если Лада не отвечает, значит, будем… А, есть, есть Лада.

Л. УВАРОВА: Да.

Н. КОСТИЦИНА: Да, Лада Уварова у нас по телефону. Здравствуйте! Наталья Костицина, радиостанция «Эхо Москвы в Петербурге».

Л. УВАРОВА: Очень приятно.

Н. КОСТИЦИНА: Вот мы здесь собрались в эфире говорить как раз по вот этим поправкам в закон ФЗ. Значит, скажем так, вот, если подытожить эти поправки, с вашей точки зрения, чем это грозит для судьбы дальнейшей детишек, которые могли бы быть усыновлены?

Л. УВАРОВА: Ну, если подытожить всё, что сделано, это грозит тем, что еще меньшее количество детей окажется в семьях. То есть, если посмотреть, вот, последние все шаги реальные, которые были сделаны — это у нас сначала «закон Димы Яковлева», минус тысячу детей в год, следующий шаг это у нас введение обязательной Школы приемных родителей. Это очень хорошее начинание, но, к сожалению, вот, декретным путем — да будут школы, а они не появились. У нас, к сожалению, законодательство… видимо, они считают, что их слово как слово господа бога, и сказал: «Да будет свет!»… Распределят, сделают Школы приемных родителей, без них нельзя получить заключение, но Школы приемных родителей, особенно в регионах, не организованны, людям просто не выдают заключения, это два. И три — это вот эта вот удивительная инициатива, нелогичная совершенно по предоставлению медицинских справок всех совместно проживающих, это три. У меня складывается такое впечатление, что при том, что декларируется, что как можно больше детей в семьи и семейное устройство, при этом шаги, которые совершаются, это просто какие-то палки в колеса этому самому процессу.

Н. КОСТИЦИНА: Лада, вот как вы считаете, это сделано было по недомыслию, или, что называется, продумали?

Л. УВАРОВА: Я думаю, по недомыслию. Я думаю, по недомыслию. То есть, ну, видимо, такая внутренняя логика — те, кто это принимали, они взяли вот эту вот кальку, что приемные родители не должны быть больны определенным, там, списком заболеваний, но если в отношении родителей речь идет о том, что это просто некая, скажем, там, гарантия мифическая, что они в ближайшее время не умрут и смогут воспитать ребенка, то в отношении всех остальных членов семьи это просто такой вот, прямой перенос. Ну, если хорошо, чтобы родители были здоровы как космонавты, ну, чем плохо, если бабушки, дедушки там совместно проживающие тоже будут идеально здоровыми людьми? Мне просто кажется, что это некий, такой отрыв от реальной ситуации и некое желание что-то сделать. Ну, вот поступил сверху сигнал, вводная: «Внимание! Быстро что-то отрабатываем, чтобы детям стало хорошо!» Ну, давайте сделаем хоть что-нибудь… Вот и сделали.

Н. КОСТИЦИНА: Ну, и это в свете того, что после принятия закона, принятого после гибели Димы Яковлева, сколько было сказано о необходимости оказывать полную поддержку и всяческую поддержку российским усыновителям.

Л. УВАРОВА: Ну, вот это, знаете, моя правая рука не знает, что делает левая. Да, всё было сказано, но понимаете, мое глубокое убеждение заключается в том, что если бы люди, принимая эти законы, они могли бы реально что-то сделать хорошее, так они бы сделали, но беда в том, что, по-моему, они не могут. Вот, к сожалению, я вижу, что то, что делается, это делается неэффективно, и значит, те люди, которые принимают эти решения, наши законотворцы, которые это творят, они не могут сделать нормально. Вот, что могли, то сделали, а мы — пожалуйста, кушайте ложкой.

Н. КОСТИЦИНА: Что сейчас, с вашей точки зрения, необходимо сделать? Ну, кроме того, чтобы узнали люди о том, что, вот, существуют такие поправки?

Л. УВАРОВА: С моей точки зрения, нужно активно по всем возможным каналам информационным — через СМИ, через, там, официальные источники, через уполномоченных по правам ребенка, через законодателей, через всех, так сказать, вменяемых людей довести информацию до верха (где-то у нас там, наверху, видимо, принимается, дается главная отмашка), что вот эти вот поправки, те, которые сделаны, они будут иметь совершенно обратные результаты. Они не приведут ни к каким, так сказать, результатам, по которым можно было бы отметить под звуки бравурных маршей, и дети останутся в семьях… не в семьях, а в детских домах. Дети не окажутся в семьях, вот что случится. Это нужно сейчас транслировать наверх, потому что в противном случае дети остаются в учреждениях — раз, энтузиазм людей, которые хотят детей взять, и их вообще вот это вот желание, которое у них есть, зарубается на корню, потому что, ну, люди верят тому, что им говорят. Им говорят: «Приходите, мы ждем вас», они приходят, их не ждут.

Н. КОСТИЦИНА: Обращались к уполномоченному? Обращались ли к законодателям, к нашим, которые могли бы, ну, я не знаю, какие-то запросы или внести свои поправки, или поправки на местном уровне, допустим, в федеральный закон, чтобы создать какой-то прецедент для других регионов?

Л. УВАРОВА: Мною сейчас вместе с комьюнити, приемными родителями (ну, это имя, вот это такой случай, когда это инициировано приемными родителями, а мы скажем так, поддерживаем это всячески) будем готовить обращение к уполномоченным нашим по правам ребенка, к Светлане Юрьевне Агапитовой, и рассчитываем, что она это выведет на верхний уровень. Соответственно, мы поддержим любые петиции. Это наша официальная позиция. Да, будем обращаться. Вы знаете, у нас просто такая ситуация складывается — до последнего не веришь, что сие возможно. Да, вроде говорят, вроде готовят, но не может же быть, чтобы это случилось! Вот оно случилось, мы поражены. Мы, честно говоря, за этот год просто не успеваем реагировать на все инициативы, которые сыплются, ну, скажем так, не на нас, но на детей, которые находятся в сфере нашей ответственности, мы ее приняли на себя как общественная организация.

Н. КОСТИЦИНА: Ясно, спасибо. Спасибо.

Л. УВАРОВА: Будем реагировать опять, что нам еще остается?

Н. КОСТИЦИНА: Спасибо большое. Я напоминаю, это Лада Уварова, и она является председателем совета движения «Отказники Петербурга» и руководителем проекта «Дети ждут». А сейчас мы попытаемся связаться с Вероникой, это тоже приемная мама. Сережа, там вот Вероника у нас есть, набирай по телефону. Вот, сказала как раз — и, девчата, тоже присоединитесь к разговору, — Лада сказала о том, что не успевает… мы не успеваем удивляться тому, что принимается, там, не знаю, в последнее время…

А. ЛЮБАРОВА: Совершенно верно.

Н. КОСТИЦИНА: …каких-то там, законов, не законов, там, подзаконных актов, от чего, в общем, руки приходится… только разводить руками, вернее.

А. ЛЮБАРОВА: Совершенно верно.

Н. КОСТИЦИНА: Можно какие-то примеры привести?

Ю. ЦЫГАНКОВА: Ну, хороша инициатива Павла Астахова по переправке российских, петербургских сирот в Чечню, например. Просто шикарная инициатива. Насколько это серьезно, и как всё это будет осуществляться, то есть, не понятно.

Н. КОСТИЦИНА: Сейчас вот мы с Вероникой свяжемся, и потом эту тему продолжим. Алло, Вероника!

ВЕРОНИКА: Здравствуйте.

Н. КОСТИЦИНА: Да, Вероника, здравствуйте. Здесь ваши коллеги, ваши, я думаю, что и подруги, и знакомые. Наталья Костицина, это…

ВЕРОНИКА: Коллеги и друзья.

Н. КОСТИЦИНА: Да, коллеги и друзья «Эха Петербурга». Мы как раз обсуждаем вот эти вот поправки в федеральный новый закон, новое ужесточение.

ВЕРОНИКА: Да.

Н. КОСТИЦИНА: Вас коснулось это, вас, вашей семьи?

ВЕРОНИКА: Ну, в общем, я ожидаю того, что меня это коснется в ближайшей перспективе, потому что в моей семье есть двое приемных детей, так скажем, «плюсиков» — я думаю, что вы уже в этой терминологии общаетесь, — и у меня есть ребенок, который не имеет подобного диагноза. Так складываются обстоятельства, что именно этого ребенка я должна удочерить. Сейчас все трое они находятся под опекой. Так вот, я не смогу удочерить этого ребенка из-под опеки в связи с новшествами в законодательстве. То есть, получается, что при том, что у нас в стране приоритетная форма устройства детей это усыновление, под опекой все вместе, в одной семье они сейчас могут проживать, а удочерить этого ребенка я не смогу, потому что новое заключение на усыновление мне просто не выдадут. И весь ужас заключается в том, что мы не будем при сложившейся структуре иметь судебной практики для того, чтобы ее опротестовывать и как-то двигаться дальше, потому что до суда мы просто не дойдем, нас будут вырубать на уровне органов опеки, не выдавая нам заключение о возможности быть опекунами и усыновителями.

Н. КОСТИЦИНА: То есть, потому что уже есть вот такие внесенные изменения в федеральный закон, да?

ВЕРОНИКА: Да, совершенно верно. Потому что у меня есть дети с этим диагнозом, и я не смогу, собственно, никого нового в семью больше принять, хотя, в общем-то, такие мысли были, ни уже имеющегося в семье ребенка, который уже проживает совместно с ними, я не смогу теперь удочерить.

Н. КОСТИЦИНА: Понятно. Что предпринимать будете?

ВЕРОНИКА: Ну, вообще ничего, скажем так, законного в голову не приходит абсолютно. То есть, если я… То есть, ну, в первую очередь, конечно же, я буду общаться со своими органами опеки, потому что ситуация абсолютно абсурдна, и людям это совершенно очевидно, но они, работая на своих местах, тоже не могут преступать букву закона. Соответственно, то есть, какие-то обходные пути, которые… ну, то есть, я даже, вот, пока и не готова ответить на этот вопрос… То ли я буду на кого-то из своих родственников переоформлять опеку, перерегистрировать детей туда… Ну, в общем, пока нет готового решения. Это всё совершенно неправильные и совершенно незаконные варианты действий, необоснованные и не имеющие никакой вообще… ну, здравой цели или смысла под собой.

Н. КОСТИЦИНА: Спасибо. Спасибо, Вероника. Это была приемная мама Вероника, мама приемных детей Вероника. А я возвращаюсь к тому, о чем говорила Александра, вот это последнее заявление г-на Астахова. Но вот, даже по количеству и вас, собравшихся в эфире, и людей, которые откликнулись сейчас и готовы говорить о проблемах, с которыми они столкнулись уже в связи с этим ФЗ. То есть, заявление г-на Астахова, то есть, как плевок просто получается таким, петербургским родителям, родителям, которые… плевок в лицо, в душу, которые усыновляют и удочеряют, да?

МАРИЯ: Ну, мне кажется, что Астахов это… вот это как раз то недомыслие, когда человек в принципе… вот, у меня иногда возникаем впечатление, что не особо в теме. То есть, вот, он реально не подумал, что сказал. То есть, он при…

Ю. ЦЫГАНКОВА: Можно, я добавлю немного?

Н. КОСТИЦИНА: Да, пожалуйста, да-да-да. Юлия Цыганкова.

Ю. ЦЫГАНКОВА: Дело в том, что наша организация «Петербургские родители», мы занимаемся помощью детям-сиротам с 2006 года, и последние законы, честно говоря, нас просто поражают. Мы очень много обсуждаем это среди наших коллег и друзей, и мы понимаем, что люди, которые близки к проблемам детей-сирот на самом деле, они никогда не могли бы принять подобный закон, и, честно говоря, и подобные законы, все последние законы, которые мы с вами сейчас обсуждаем. Честно говоря, как бы закрадывается такая, знаете, несколько даже крамольная мысль — а изучают ли люди, которые принимают законы, изначально ситуацию на местах? Потому что вот то, о чем говорила Лада, первый шаг к такому, знаете, замедлению усыновления, это было принятие о необходимости прохождения ШПР, Школы приемных родителей. И мы, прекрасно зная ситуацию в регионах, где невозможно быстро организовать вот это курс ШПР, где люди набираются, может быть, годами на одну группу, и мы понимаем, что это невозможно в каких-то… в ряде случаев, и этот закон вызывает недоумение у людей, которые действительно сталкиваются с проблемами детей-сирот, и у нас у всех, в частности. Ну, последнюю инициативу по поводу передачи детей чеченским родителям я даже комментировать не буду, потому что это не подлежит здравому осмыслению, но вот инициатива, которую мы сегодня обсуждаем, по поводу внесения списка социально значимых в поправке в семейный кодекс… ой, в закон, это, действительно, оч… это нонсенс для людей, которые действительно хотят усыновить, и поэтому мы здесь все так переживаем и так возмущены. Я могу сказать, что за семь лет нашей работыу нас огромное количество волонтеров прошло через меня, через нашу организацию, и я могу сказать, что только 5% людей готовы усыновить ребенка, и это люди, близкие к детским домам, это люди, которые видят, каждый день глаза этих детей. Но надо понимать, что очень большие проблемы в семье возникают при усыновлении — вы должны переговорить со всеми родственниками, получить их согласие. Будут ли готовы родственники сдавать все анализы, собирать все справки, предоставлять все документы? Будет ли готова опека запрашивать? Какой будет процедура запроса этих документов? Это невозможно представить. И я могу сказать, я разговаривала в своей семье об усыновлении, и я могу сказать, что мои родственники, они очень поддерживают, но если я скажу, что вы должны будете проходить медицинское освидетельствование, это будет практически полностью крест на усыновлении. И надо сказать, что все эти инициативы, они приводят фактически к полной остановке усыновления в России.

Н. КОСТИЦИНА: Уходим на новости.

* * *

Н. КОСТИЦИНА: 13 часов 35 минут, и мы с нашими гостьями обсуждаем, и здесь, в студии, и по телефону новое ужесточение мер по усыновлению (опеке), это поправки, которые внесены в федеральный закон, и это стало полной неожиданностью для приемных родителей. Сейчас на связи с нашей студией еще одна приемная мама Ольга, она же и врач. Ольга, здравствуйте!

ОЛЬГА: Здравствуйте.

Н. КОСТИЦИНА: Вот, обсуждаем как раз то новое ужесточение мер по усыновлению. Говорили о том, что, ну, вот, коснется и ребятишек, прежде всего с ВИЧ. Вас, не знаю, там, вас, ваших близких это коснется, коснутся эти поправки?

ОЛЬГА: Ну, на данный момент нет, но в перспективе возможно. Мы думали об усыновлении ребенка, возможно, ВИЧ-инфицированного, и возможно, в будущем это как-то помешает нам.

Н. КОСТИЦИНА: А вот мы как раз с вашими коллегами говорили здесь, в студии о поправках. Может быть, вы нам, как врач, тогда это сейчас расскажете? Еще вот эти вот, в числе этих поправок, если можно, объясните, Мария — медицинской тайны.

МАРИЯ: А, по поводу, да, медицинской тайны — то, что внесли поправки в закон о том, что теперь опеки имеют право посылать запрос в СПИД-центр без уведомления гражданина, что является нарушением…

Н. КОСТИЦИНА: (Неразборчиво.)

Ю. ЦЫГАНКОВА: (Неразборчиво) диагнозы.

МАРИЯ: Да, ВИЧ-диагноза.

ОЛЬГА: Ну, на самом деле, я не очень понимаю целесообразность этого, так как, собирая документы на опеку, на усыновление, ты предоставляешь медицинские данные, в том числе данные от инфекциониста, что ты не состоишь на учете у инфекциониста, и данные из КВД, где также говорят, есть или нет у человека гепатит C, гепатит B, ВИЧ и сифилис. Поэтому насколько это целесообразно, я не понимаю.

МАРИЯ: Но здесь это касается совместно проживающих, потому что мы-то, конечно, кандидаты в приемные родители, мы сами принесем справки, но это относится вот именно к той поправке, что и в квартире совместно проживающим, не должно быть людей с такими заболеваниями.

А. ЛЮБАРОВА: Будь то взрослые или дети.

МАРИЯ: Вот о них как раз опека имеет право, то есть, там о маме, папе, бабушке, дедушке и детях и т.д. без уведомления вас и их послать запрос в СПИД-центр, состоят ли они там на учете.

ОЛЬГА: Ну, о законности этого я не могу сказать, так как это скорей юридический вопрос, чем (неразборчиво)…

Н. КОСТИЦИНА: Хорошо, Ольга, скажите мне, пожалуйста, а вот вы как врач, вот, перечень тех заболеваний, который приведен в данном случае, который может поставить крест на дальнейшем усыновлении. Можете как-то, не знаю, по крайней мере, прокомментировать?

ОЛЬГА: Ну, что касается ВИЧ-инфекции, наверно, больше всего про это идет разговор?

Ю. ЦЫГАНКОВА: Да-да.

ОЛЬГА: На мой взгляд, это абсолютно неправильно и не целесообразно, потому что средняя продолжительность жизни сейчас ВИЧ-инфицированных после постановки диагноза — то есть, не вообще средняя продолжительность а после постановки диагноза, — около, вот, по последним данным, около 32 лет. То есть, если думать о том, что вот, эти родители приемные не успеют воспитать ребенка, то есть, они его возьмут, два года повоспитывают и умрут, грубо говоря, от СПИД’а… Вот, средняя продолжительность равна, а то и больше средней продолжительности жизни при, например, пороках сердца или сахарном диабете. Тогда таким людям тоже нельзя давать детей, если, как говорится, из этих соображений…

Н. КОСТИЦИНА: Да нет, ну вот, как раз мне подсказывают про опасность ВИЧ для окружающих, но я знаю, что наши слушатели-то хорошо знают, что опасности не существует, и об этом уже столько врачей… столько уже было разговоров.

АЛЕКСАНДРА: Можно, я добавлю?

ОЛЬГА: Нет, но про это уже говорят везде, о том, что СПИД не передается в быту, что это абсолютно безопасно и что приемный, усыновленный ребенок не может заразить родного ребенка или второго усыновленного, что ВИЧ-инфицированные родители не могут заразить приемного или родного ребенка, это… мне кажется, сейчас уже об этом знают все, и говорить об этом уже…

Н. КОСТИЦИНА: Хотела что-то Александра добавить.

АЛЕКСАНДРА: Ну, на самом деле, что об этом знают все, это большой вопрос, потому что, к примеру, уровень образования даже персонала в учреждениях оставляет желать лучшего. Например, моих детей мыли всю жизнь в перчатках. То есть, это говорит о том, что… И мыли, и стригли. То есть, к детям подходили в перчатках исключительно. Вот, поэтому что говорить о людях, которые в принципе не в теме и не имеют к этому отношения? А во-вторых, я хотела добавить о том, что вот этот перечень заболеваний, он от 1996 года. В 1996 году были совершенно другие возможности для лечения этих людей. Сейчас существует терапия, на которой уровень вирусной нагрузки поддерживается фактически не нуле, вот, и поэтому даже через кровь передача маловероятна.

Н. КОСТИЦИНА: Поддерживаете, Ольга?

ОЛЬГА: Да, конечно, да.

Н. КОСТИЦИНА: Спасибо. Спасибо вам большое. Я вынуждена так, смотреть на часы, закругляться уже потихоньку, у нас пять минут остается до конца эфира. Еще об одной поправке важной, которая может привести к запрету в дальнейшем, поставить крест на усыновлении мы говорили как раз во время перерыва. Вы можете ее озвучить, о чем идет речь?

МАРИЯ: Нет, это не поправка. Это дело в том, что в апреле месяце — вот, у Ани есть, вот, как раз — Минздрав обещал вывести ВИЧ и гепатит в принципе из списка запрещающих заболеваний. То есть, даже кандидаты в приемные родители уже не должны… то есть, люди с ВИЧ и гепатит могли бы усыновлять, брать под опеку детей. То есть, вот было так, в апреле…

Н. КОСТИЦИНА: То есть, было обещание в апреле, да?

МАРИЯ: Да, да.

Н. КОСТИЦИНА: А сейчас появляется, по лету, вот этот вот…

МАРИЯ: Который с точностью до наоборот.

Н. КОСТИЦИНА: Наоборот…

МАРИЯ: Прямо в противоположную…

Н. КОСТИЦИНА: …вносит всё это…

МАРИЯ: Да.

Н. КОСТИЦИНА: Ну, понятно. Кто сказал сегодня в эфире: «Правая рука не знает, что делает левая?»

А. ЛЮБАРОВА: Да, это сказала Лада Уварова. Я хотела чуть-чуть добавить. Эта информация проходила в апреле и в «Коммерсанте», и еще в других СМИ, информация о том, что Минздрав готов вывести ВИЧ и гепатит из запрещенных заболеваний для приемных родителей, была поддержана вице-премьером по социальной работе Ольгой Голодец, об этом было написано в «Коммерсанте». И мы очень надеемся, что нас услышат в результате наших многочисленных обращений, и что Минздрав пойдет навстречу, уже приняв такое решение и согласится по новому закону, 167 ФЗ, вступившему в силу с 3 июля, принять то же самое решение. Потому что, по сути, речь идет о том же самом выведении из запретительного списка тех же самых заболеваний.

Н. КОСТИЦИНА: Давайте мы сейчас свяжемся еще с одной участницей нашей беседы, с Анной. Давайте тогда, набери, Сережа, мне Аню по телефону. У нас остается буквально три минуты до конца эфира. То есть, я правильно понимаю, что вы будете писать петицию, да?

ВСЕ: Да.

Н. КОСТИЦИНА: Будете как-то обращаться, привлекать к этому внимание?

МАРИЯ: То есть, мы, в принципе, не против самой поправки, то есть, сама поправка может быть. Понятно, если в семье живут люди с холерой или, там, с лепрой, то туда детей брать нельзя. Мы лишь о том, чтобы вот из этого списка вывести ВИЧ и гепатит.

Н. КОСТИЦИНА: Есть у нас по телефону? Ну, вот с Аней… Насколько я понимаю, Анна одна из тех приемных мам, которой…

А. ЛЮБАРОВА: Отказали…

Н. КОСТИЦИНА: …уже отказали на основании вот этих вот…

А. ЛЮБАРОВА: Нового закона. Пока на словах…

Н. КОСТИЦИНА: …нововведенного закона. Я не слышу, есть у нас Анна по телефону? Есть, да? И вот, Анна по телефону, девочки, надевайте наушники. Анна, здравствуйте!

АННА: Да, здравствуйте.

Н. КОСТИЦИНА: Да, значит, вот, насколько мне стало известно, вам уже отказали на основании вот этого нового закона?

АННА: Мне не было письменного отказа. Мне сказали: «Собирайте пакет документов, но отказ будет однозначно, потому что закон уже принят, и он действует».

Н. КОСТИЦИНА: А кого вы хотели взять?

АННА: А я хочу промолчать об этом, можно?

Н. КОСТИЦИНА: Понятно. Но у вас есть… То есть, вы как раз вот, что называется, под схему этого закона попадаете, да?

АННА: Да. У меня проживает ребенок приемный с заболеванием.

Н. КОСТИЦИНА: И, то есть, вот вы уже не сможете взять ни здорового ребеночка, ни ребенка с… там, с медицинскими показаниями, с ВИЧ, да?

АННА: Да, я хотела такого ребенка взять, да.

Н. КОСТИЦИНА: Спасибо. Спасибо большое. Кратко, но, в общем, всё понятно.

Ю. ЦЫГАНКОВА: Спасибо, Наталья, что вы оперативно откликнулись на нашу просьбу.

Н. КОСТИЦИНА: Единственное, что мы не связались, к сожалению, вот, со Светланой. Светлана, которая в Екатеринбурге…

Ю. ЦЫГАНКОВА: Может быть, вы сможете как-то ей…

Н. КОСТИЦИНА: …живет, и как раз вот она письмо написала, открытое письмо, что она успешный человек, который может содержать детей, у нее свои приемные…

Ю. ЦЫГАНКОВА: И свои есть, и приемные.

Н. КОСТИЦИНА: И свои, и приемные дети. Вот, и сейчас…

Ю. ЦЫГАНКОВА: И она хотела взять еще плюс, положительных, «плюсиков», так называемых, деток. И сейчас, по новому закону, она не сможет этого сделать.

Н. КОСТИЦИНА: Просто письмо: «Добрый день! Пишу вам от безысходности, готова писать куда угодно, лишь бы меня услышали. Я благополучный, здоровый человек с высшим образованием и престижной работой. У меня в семье растут двое приемных детей, они ВИЧ-положительные, а ВИЧ-положительных детей-сирот редко берут в семьи. Виной тому наше незнание», ну и т.д. и т.д. Ну, а теперь, в общем, она не может взять еще одного, хотя могла бы подарить детство, счастливое детство ребенку. Спасибо вам большое. Спасибо, что пришли.

ВСЕ: Спасибо вам, спасибо большое.

Н. КОСТИЦИНА: Ну, будем надеяться, будем надеяться. Судя по вашему настрою, сдаваться вы не намерены, да?

МАРИЯ: Ну, готовы и перекрыть трассу Москва — Петербург.

А. ЛЮБАРОВА: Готовы, да.

источник

• < Назад
• Вперёд >